В 2012 году в издательстве «Сатисъ» была издана книга воспоминаний Ксении Кривошеиной «Пути Господни». Мы представляем нашим читателям главу из этой книги.

Может показаться странным, но исторически так сложилось, что Франция сохранила величайшие раннехристианские святыни, а Париж, благодаря русской эмиграции после 1917 года, стал одним из самых православных столиц Запада. Так было до 2000 года, а теперь Италия перегоняет Францию, где, по статистике, православие стоит на втором месте после католичества.

Происходит странный процесс оправославливания, который можно сравнить с процессом «наоборот», который был в России до революции, когда интеллигенция, да и аристократия, отходили от веры, а в 19 веке в определённых кругах, возникла мода на католичество. В самом Париже около тридцати православных храмов, среди них есть и румынские, греческие, болгарские, сербские, грузинские и коптские… Русских храмов осталось около 10, а было гораздо больше.

Для русских самым большим и красивым храмом в Париже на сегодня является Св. Александро-Невский Собор, который находится в юрисдикции Константинопольского Патриархата. Русская православная церковь Корсунской Епархии (МП) до сих пор не имеет своего Собора и ютится в храме перестроенным в 1931 г. из гаража.

Все стены этой церкви, она же Кафедральный собор Трёх Святителей расписаны фресками о. Григория Круга и Леонида Успенского, а в левой части храмы великая святыня — икона Иверской Божией Матери. Но вот парадокс. В большом соборе Св. Александро-Невского, молящихся всё меньше, в основном очень пожилые люди, жизнь приходская съёживается, службы некаждодневные, в крипте этого храма, службы идут по-французски, что тоже не способствует привлечению русско-язычных мигрантов… Зато в маленьком, тесном храме Трёх Святителей, служат и утром и вечером круглый год, народ прибывает, очень много молодёжи, детей, воскресная школа, лагеря, конференции — полнота приходской жизни....

ССЫЛКА

Как современному русскому человеку отделить зёрна от плевел, избавиться от всепроникающей лжи и обрести то, что было изни­чтожено? Вернуться к самобытности общественного уклада России. На протяжении долгих десятилетий ис­терзанная страна, изуродованные жизни, не могли пред­полагать, что однажды случится чудо и молитвой о нас грешных, убиенных святых Новомучеников, Россия оч­нётся от страшного сна. В тяжёлые годы тьмы и гнёта многодесятилетний узник Гулага, замечательный исто­рик церкви Сергей Фудель написал: "Мы очень много­го не знаем. Ясно нам только одно: ночь истории подо­шла к концу. Может быть, вся задача нашего уходящего поколения в том и есть, чтобы передать молодым хри­стианам это чувство рассвета, чувство приближения сроков"

За 75 лет советской власти человек потерял представление, что же такое Русь, как жили семьи до 1917 года, как они воспитывали сво­их детей, как традиции и вера передавалась из поколения в поколение, как с детства и юности богослужебная поэ­зия и литература формировала сердце и душу. Не веда­ли в массе совей советские люди и об истории Церкви, о лагерях смерти устроенных в Монастырях, о расстрелах священников, о том сколько сотен тысяч вынужденно по­кинуло родину и оказались эмигрантами, как они жили на чужбине, хранили веру Христову, строили храмы, из­давали книги, сколько русских полегло в братоубиствен­ной войне 1919–21гг, и как уже на своей второй родине в Европе во время Второй мировой войны становились в ряды Сопротивления....

Никто не ждал чуда, но Господь сжалился над нами грешными, и рухнул безбожный строй. Но никто не мог предполагать, что народ, оказавшийся "на свободе", без "краткого курса", без идеи и веры в светлое будущее, будет долго бродить в "потёмках". А тогда, в 90-е годы, отбросив страх, люди масса­ми кинулись в церковь! Ох, как хотелось и верилось, что с наскока, быстро и легко можно перейти из атеиста-коммуниста в верующего православного! Думалось, что стоит только перешагнуть порог церкви и сразу откро­ются церковные врата и будет некое продолжение "свет­лого будущего".

Но вот, наконец, мы обрёли свободу вероиспове­дания, возможность войти в храм, выучить первые сло­ва молитв, зажечь свечу и прикоснуться к святым иконам и мощам... И никто нас за это не преследовал! Мно­го было крещений, но многие ли из нас остались в церк­ви? Не было тогда ни миссионеров, ни умных наставни­ков, ни тонких психологов. Некому было объяснить за­деревеневшему люду, что дорога к храму, тяжела и сопря­жена с большой внутренней работой.

ДАЛЕЕ по ССЫЛКЕ